Вода, вода...

Маркизова лужа – так называется Питерская акватория со времён министерства маркиза де Траверсе. В прочем, серьёзные историки отзываются о маркизе очень положительно – да, при нём флот не делал дальних походов, но он провёл ряд необходимых реформ в кораблестроении – в частности отказался от галерного флота как неперспективного, были приняты новые программы в морском корпусе, разобрался с финансами морского министерства – и вообще, специалисты считают, что именно де Траверсе заложил тот фундамент, на котором в последствии и развивался наш флот. Но вот за эту «береговую» деятельность тогдашние моряки его не очень то уважали – отсюда и такое количество нелицеприятных отзывов современников. Но я отвлёкся. Положим рядом две карты – одну обычную, топографическую – например западной части Ленинградской области, а вторую – морскую, восточной части финского залива. При взгляде на первую, кажется что Петербург рай для яхтсменов, но стоит перевести взгляд на вторую – и сразу понятно, что, в общем то, хорошего мало. Во время моего спортивного детства и юности особых помех не чувствовалось – хотя уже тогда изрядно напрягало таскание в район «большой круговой» дистанции – в район Ольгинской мачты. А особенные неприятности доставляло возвращение при стихшем ветре – против течения. Но что там наши – швертботные проблемы! Крейсерщики – вот кто мучался по настоящему. Надо помнить, что большинство крейсерского флота составляли отечественные Л6, двигателя на которых зачастую не было. И полным полно было случаев, когда закисшие на входе в Большую Невку шестёрки машут всем проходящим моторкам буксирными концами – а иногда и не везло, к клубным причалам доползали в понедельник под утро. И течение - это только маленькая часть проблемы, а основная как раз и видна на карте – глубины! Потихонечку-полегонечку, по фарватерам, с Поперечного на Петровский, и только через полтора часа после собственно выхода можно отвернуть в сторонку. А сами фарватеры – это отдельная песня с регулярным движением метеоров. А если ещё упомянуть о невозможности подхода к берегу кроме одного – двух мест, имеющих пристани, где в свою очередь встать не так просто – надо специально договариваться, о погранзоне со всеми её проблемами, о чистоте самой воды, когда в пределах дамбы даже мыть посуду и купаться иногда страшновато, то становится очевидно, что акватория наша для любительского яхтинга не очень то и подходит.
И раз уж я заговорил об этом, скажу и о том, каким я вижу будущее паруса в Петербурге. Гонки – это прекрасно, но всё же прирастать парусный флот должен – и будет, если всё же когда ни будь, к тому сложатся условия, отнюдь не гоночным в основной массе флотом. Достаточно взглянуть на любую европейскую марину, чтобы увидеть преобладание мореходных и неторопливых семейных крейсеров – и к тому же очень недорогих по сравнению с гоночными лодками. Но что же должно выступить стимулом к такому развитию? И вот тут, прошу меня простить, пока можно только мечтать – возможно, беспочвенно. Но всё же мне видятся следующие шаги – первый и главный из которых – строительство на северном участке дамбы большого яхт-клуба с правами яхтенного порта. Яхтенный порт – это означает присутствие выпускающего пограничного и таможенного постов, и уведомительный порядок заявлений на плавание в тер. водах. Т.е. непосредственно перед выходом заносишь написанную от руки судовую роль и примерный маршрут, расписываешься в журнале – и вперёд. Уже одно лишь такое расположение клуба, сделает достижимым для двухдневного плавания Берёзовые о-ва - это если с возвратом, и позволит совершать очень интересные челночные походы в Выборгский залив – например, выход в пятницу вечером, в субботу днём – уже в Выборгском заливе, субботу и воскресенье там, а дальше лодку оставить в Выборге и обратно на поезде. На следующие выходные обратный поход. Понятно, что такая роскошь возможна лишь при человеческом погран. режиме. То, что мы имеем сейчас – с прошлым, конечно, не сравнить – но всё равно, форменное людоедство. И ведь оправданий этому никаких – перед глазами пример Испании с близкой Африкой, Хорватии и Греции – соседствующих с Албанией – и в голову людям не приходит создавать помехи для яхтсменов, и это не смотря на то, что там то, как раз, известны случаи использования яхт для контрабанды. Мы же, имея в соседях Эстонию и Финляндию, держим границу на замке. Ещё один кирпичик в стену маразма, которая ограждает нас от нормального человеческого существования. Для каждого свои приметы нормальной жизни – для меня это возможность свободного перемещения в территориальных водах СВОЕЙ страны. Свободный доступ к Берёзовым о-вам, Копорскому заливу, Гогланду, Сескару, Малому, Мощному, на приграничные северные мысы - вот она, настоящая Питерская акватория. И ведь что надо то для этого? Не запрещать. Всего лишь не запрещать… Грустно пока что жить в России, господа…
Но всё вышесказанное совсем не значит, что сейчас в Питере всё так уж плохо с парусным спортом, наоборот, как раз для проведения регат высокого уровня, с их большим бюджетом, позволяющим привлечь и буксировщики для вывода лодок на старт, и береговое обеспечение для доставки экипажей и их обслуживания, Петербург очень хорош. А вот для по-настоящему любительского паруса, когда семейный экипаж участвует в одной – двух не очень серьёзных регатах выходного дня, а остальное время посвящает прогулкам с друзьями, или в чисто семейном кругу – вот для этого Питер совсем не приспособлен. К этому выводу и пришли мы с женой, при обсуждении будущей яхты. Рассуждали просто – основное для нас выходы на уикенд – возможно вдвоём, а возможно с двумя-тремя друзьями, и как реально это будет выглядеть – учитывая, что дойти и вернутся куда-либо за выходные просто не успеть, во первых, а во вторых, допустим если и прихватить пару дней в счёт отгулов или отпуска – так заявку то на выход за Кронштадт за две недели подавать надо, а это ещё бабушка надвое сказала – сможем ли пойти сами, и кто ещё с нами пойдёт. Выйти, понарезать круги перед клубом, а потом обратно – можно раз или два – но не всё же время! Нет, держать семейную лодку в Питерском клубе – решительно никакого смысла – если ты не отъявленный гонщик.
Но где, если не в Питере? Признаться, я долго не хотел отказываться от Балтики, и всё косил глазом в сторону Выборгского залива. Но из простой логики опять же вытекало – если ставить лодку под Выборгом – надо там же и обустраиваться – так чтобы можно было и переночевать, и машину оставить, и самим пожить, и друзей принять. Короче, нужен дом. И дом этот должен находиться от места стоянки яхты на расстоянии небольшой пешей прогулки – иначе - где же релакс? Проблема погранзоны была исследована, и оказалось, что частным образом она вполне решаема – везде служат люди, в т.ч. и погранвойсках. И даже процедура есть специальная для этого – как точно работает - не скажу, настолько глубоко не влезал, но что-то похожее на внештатного сотрудника – с удостоверением, позывным, и можешь лазать по всей погранзоне.
Но тут нарисовалось две других проблемы – первая финансовая – недвижимость (какую мне бы хотелось) на берегу Выборгского залива стоила очень прилично – даже несколько превышая планы, по финансированию комплекса дом + яхта. Дёшево можно было купить какую – ни будь развалюху, но мы с женой этого не хотели. А вторая проблема состояла в том, что прочесав всё побережье залива, от Киперорта до Выборга, мы так и не нашли места где можно было бы держать яхту вблизи дома – может сейчас там и получше со стоянками – но тогда, в 97 году, ничего подходящего не нашлось. В общем, на Балтике был поставлен крест. Но мы не расстроились, потому что уже имели в виду другой вариант.
В апреле 97-го мне попалось на глаза объявление о продаже дома – причём особо подчёркивалось, что участок находится на берегу р. Паши, рядом с Ладогой. Объявление не обмануло – в двух шагах от дома действительно плескалась вода. Казалось бы, чего лучше? Но… Всегда это но. То, что именовалось домом, правильнее было бы назвать срубом, едва подведённым под крышу. А одна из главных наших с женой договорённостей была в том, что мы не ввязываемся ни в какое строительство. И очень большие вопросы вызывали документы на землевладение. На этом фоне, мои раздумья по поводу Стороженского рифа, отмелого и завалунённого восточного берега, и преобладающих северо-западных ветров и оказались решающим аргументом – от предложения отказались.
Отказаться – отказались, но сама мысль базироваться на Ладоге запала прочно. Мы стали объезжать Ладожское побережье. У Осиновца обнаружили ведомственную стоянку – даже с парой парусных яхт, а в ближайшем садоводстве – недорогие и обустроенные дома. Тут же железнодорожная станция, недалеко от города. Может это – то, что надо? И опять те же сомнения – мели, фарватер, сутки до шхерного района, обе гавани в ближайшей досягаемости – на территории военного полигона – опять искать концы, поить коньяком, давать взятки... И опять поездки по берегу – мыс Черёмухинский, бухта Владимирская – не то, не то… Стоянка в Приозёрске манила близостью шхер и недорогим жильём – но тут запротестовала жена – она уже твёрдо решила быть ближе к природе, и промзона с дымящими трубами на другом берегу бухты, а так же микрорайоны из панельных пятиэтажек, ей совсем не нравились.
Эти еженедельные поездки по Ладожским берегам, естественным образом подвели нас к мысли провести часть отпуска в шхерах. Я обзвонил знакомых ребят-яхтсменов, те - своих знакомых, но, к сожалению, оказалось, что в нужное время никто на Ладогу не собирается. Но раз решение принято – значит, оно принято. Нет яхты - пойдём на гребной лодке. И вот я купил в турфирме «Лена» две десятидневных путёвки на вёсельный поход на «Пеллах» от Сортавалы. Скажу сразу – удовольствие мы получили огромное. Хотя я ещё раз убедился, что пелла-фьорд для передвижения по воде не годится. И не надо говорить про Смургиса – да, он прошёл на ней СМП, но это был подвиг.
И опять начались поездки на просмотр продающихся домов. Чуть было не остановились на одном – на реке Тихой – отпугнул, опять же недострой и маленький участок. Пробовали договориться с новыми хозяевами на бывшей турбазе Красного Треугольника, об уступке одного из домов – не получилось. И только в сентябре нам показали участок с двумя домами и баней – в посёлке Берёзово, на самой границе Карелии и Ленобласти. Тут нам, конечно повезло – только что отгремел дефолт, долларовые цены несколько приопустились, а наши накопления как раз были в валюте. И участок удовлетворял необходимым требованиям – был большим, почти полгектара, постройки – два дома и баня – были закончены, до воды было недалеко, хотя и не на самом берегу. Осенью 98 года сделка была заключена, и мы занялись оформлением документов, которое затянулось до весны следующего года. Так я и оказался на берегах залива Лехмалахти.